А подтверждения от попаданца лишь ускорили в СССР этот процесс. Найденные сведения по так называемым «антибиотикам», помогут в излечении раненых бойцов и борьбе с разными болезнями. Всё это будет немного раньше, чем «в тот раз».

Вышеупомянутым личностям под видом «достоверных данных разведки» вручили кое-какие сведения, извлечённые из материалов попаданца и облегчили вопросы с поддержкой данных научных исследований и развёртыванием производства «волевым решением в ручном режиме». Не сразу понятый в другой ситуации, но прояснённый по просьбе самого Сталина очередной ироничный данный комментарий Рожкова, выданный им как-то, был очень «в тему» и сейчас, в «текущих сороковых».

Именно тогда, когда он сам, принимая окончательное решение, кого из специалистов, конструкторов и учёных допускать к выборочным сведениям из будущего по их специальности, просматривал доклад, подготовленный начальником отдела, созданного Лаврентием для работы с потомком и его «массивом данных» и изучая справку вот именно по Ермольевой (и читая упоминания о её репрессированных родных), Сталин поймал себя за неприятными мыслями о будущем. И почему одной из причин, почему «всё так вышло в тот раз».

Репрессии. И память.

Всё одно к другому. Даже эти люди, давшие стране тот самый чудодейственный пенициллин, они припомнят и расскажут своим потомкам не только о своих настоящих достижениях, заслугах, отмеченные партией, народом и страной… но и поведают о своих обидах и несправедливости.

Подкузьмил тут Ежов… поднасрал, если говорить прямо.

Себя же особо виновным Сталин, даже понимая в глубине свою собственную, не меньшую за покатившийся вал чудовищных репрессиий, выразившийся в сотнях тысяч расстрелянных за 37 и 38-й годы (подпитываемый морем доносов), по настоящему не считал.

Смотря с позиции стороннего наблюдателя – ничего нового тут не было. Это общечеловеческое – отводить вину от себя даже в собственных мыслях. И Сталин не был исключением. А Ежов и все попавший в каток старые чекисты и революционеры… вся предыдущая партийная борьба, все эти уклонисты… все угрозы от них единству партии… реальные и мнимые… - всё это были отговорки. Но человеку свойственно считать виновным кого угодно, но не себя. Тем более в такой ситуации – не когда ты потерял что-то или кого-то, а когда ты – на вершине власти самой большой в мире страны, тебе известно будущее (хотя и изменяющееся сейчас), есть, будучи предупреждённым потомком немалый шанс выиграть надвигающуюся войну «лучше, чем в тот раз» и даже решить, как сделать так, чтобы не было далёко пока 1991-го… в общем, Сталин не особо чувствовал сейчас каких-то угрызений совести. Так, отдельные сомнения. Потрясение от первых дней знакомства с человеком из 2018-го и от первых слов потомка прошло, работа, действительно большая работа и бегущее время лечат от всего… многое можно исправить, к чему эти отстранённые мелкобуржуазные философствования? Большие дела впереди!

А многозначительно хмыкать и терзаться сомнениями – вон, пусть потомок хмыкает, ему можно, он не отвечает за всю страну. Да и деньги «молодому капиталисту из будущего» не только за работу по специальности платят, а также за его взгляды антисоветские и сомнения с высоты 2018. Многое, действительно, хорошо видится только на расстоянии и «со стороны», когда носитель подобных взглядов не сильно себя отождествляет с остальными всеми, окружающими его.

С советским народом… и советской действительностью.

Военные, приняв к исполнению выработанные «группой Мерецкова» и утверждённые лично Сталиным и наркомом Тимошенко стратегические корректировки, хотя и всячески маскируемые в официальным документах, за осень, зиму и весну провели удвоенное число полевых учений. С соответствующим увеличением выхода из строя техники, не боевых потерь и материальных расходов.

До подобных ли расчётов, когда скоро каждый день в сто, тысячу раз теряться будет больше?

В целом, программа подготовки РККА к войне с учётом полученных сведений от потомка была отчасти переориентирована на оборонительные действия. В 1941 году РККА однозначно наступать не сможет. Отдельные контрудары и плотная оборона плюс ПВО. Главная задача на сорок первый – максимально увеличить потери врага, максимально уменьшить свои и разломать машину тевтонского блицкрига как можно быстрее.

От внимания Сталина, ежедневно читавшего сводки от «группы Мерецкова», которую составляли и подписывали тот сам и Тимошенко, не ускользнули и разные тактические подробности, которые опробовало высшее руководство РККА.

В одно из авиационных КБ ушло техническое задание, сформированное лично Рычаговым по результатам изучения имевшихся материалов по дозаправке в воздухе. В нём также рассматривался вариант создания так называемого подвесного агрегата заправки, «высмотренного» в материалах по фронтовому бомбардировщику Су-24.

Большая часть технических новинок, конечно же, не обещала немедленного эффекта. Многие из них требовали времени – месяцев и лет до создания просто работающих опытных образцов. Скорее, это была «подготовка к перелому в войне». И даже «на после Победы». А многое из понравившегося военным в книгах, пока ещё было не реализуемо на имеющейся технической базе.

Из техники буквально «завтрашнего дня» и особенно тщательно Сталин изучил всё, касавшееся автожиров/гелкоптеров/вертолётов. Видеозаписи из будущего (в том числе работа с ограниченного пространства палубы на корме кораблей – не авианосцев!) показали военным и ему самому широчайшие перспективы авиационной техники, способной взлетать и садиться буквально на пяточок. А слова потомка, помнившего о том, что «вертолёт Ми-8, созданный ещё при СССР, и развивавшийся и производившийся и в РФ в 21 веке, был самый массовый, коммерчески успешный и продаваемый многоцелевой вертолёт в мире», отложились в памяти Сталина.

К сожалению, интерес Рожкова к военной истории в основном были сосредоточен только на периоде сороковых годов, книг по послевоенной технике и вооружённым силам того периода было меньше. Но что-то было, в основном – в «электронных подшивках журналов» и в разделах книг «общего плана».

Возвращаясь к теме вертолётов, после обсуждения данной темы с Рычаговым (который, погружённый в гору новых забот, помимо руководства ВВС и «нового доверия вождя», уже внутренне распрощался с мечтой лично подняться в небо и с желанием лично драться с фашистами), и руководителем наркомата авиационной промышленности Шахуриным (который пока так и не получил доступ к материалам из будущего) разговора Сталин дал добро на формирование в Казани, говоря языком будущего, «вертолётного кластера».

Туда (согласно плану эвакуации) отправился появившийся ещё весной 1940 по инициативе Камова на станции Ухтомская в районе Люберец небольшой завод винтокрылых машин, где уже было развёрнуто малосерийное произведены автожиров А-7 и само «вертолётное» КБ.

Фактически, тут произошло «повторение пройденного, но лучше». Ибо в «иной вселенной», образованный в сентябре 1940-го ленинградский авиационный завод номер 387 был позже эвакуирован в Казань и после некоего объединения с существующим в Казани производством, стал в итоге Казанским вертолётным заводом – производителем Ми-1, Ми-4, Ми-8 и других!

Только «в этой вселенной» похожее образование будущего крупнейшего производителя вертолётов произошло ранее, чем в истории вселенной попаданца. Да и сами вертолёты (многие из которых носили те же буквенно-цифровые индексы и выглядевшие внешне очень похожими) увидели небо раньше и были избавлены от многих «детских болезней».

Показывавшийся на авиационных парадах и впервые применённый ещё в советско-финской войне автожир А-7, так же, как и в «той истории» с начала 1941 поработал на благо народного хозяйства «государства рабочих и крестьян и какой-то там прослойки между ними»:-) Один из автожиров достаточно удачно пораспылял ядохимикаты в предгорьях Тянь-Шаня в рамках организованной Наркомлесом и Аэрофлотом экспедиции по проверке возможности применения автожиров в лесном и сельском хозяйстве.